Немного о средствах массовой информации в Южной Осетии | Media.Ge

Немного о средствах массовой информации в Южной Осетии | Media.Ge

Сегодня мало кто помнит, что собственное телевидение в Южной Осетии впервые появилось в 1992 году, благодаря усилиям энтузиастов. Это было независимое телевидение, вначале вещавшее в течение всего одного часа, а потом - несколько часов каждый вечер. До этого работали только газеты «Южная Осетия» и «Хурзарин»,

которые существовали еще с советских времен. В начале 90-х годов выходила еще и независимая газета «Ариаг Мон», принадлежавшая гражданскому движению «Адамон Ныхас». Потом в молодой республике появилось и государственное телевидение, первый эфир которого состоялся 16 марта 1994 года. Оборудование было приобретено с помощью представителей московской осетинской диаспоры Зураба Кабисова и Альберта Джуссоева. А в 1995 году было основано государственное информационное агентство «Рес». В апреле 2003 года у «Рес» появился официальный сайт - www.cominf.org

Другой информационный сайт - osradio.ru - создал примерно в 2004 году осетин О. Кудухов, живущий в Москве. Но 90% информации на этом сайте - это позиция государственных чиновников Южной Осетии. Другое, помимо cominforg, официальное государственное информационное агентство было создано чуть позже, в 2006 году, под названием «Осинформ» - www.osinform.ru

Около 15 лет работает газета «Республика», ранее позиционировавшая себя в качестве независимой и выходившая под названием «Молодежь Осетии», но потом ставшая государственной. С 2003 года по 2005 год просуществовал первый женский независимый журнал «Amaga» с собственным сайтом.

По мнению политолога Виссариона Ассеева, если взять вопрос освещения юго-осетинскими СМИ проблем в обществе, то все аспекты внутренней жизни, все вопросы, волнующие граждан Южной Осетии, освещаются хорошо.

«Но они получают информацию только с позиции власти. Это и понятно, потому что власть заказывает, и СМИ освещают, ибо там один источник финансового ресурса - это правительство. Этим, государственные СМИ свою роль выполняют, потому что они созданы для того, чтобы освещать одну позицию. Обвинять государственные СМИ в том, что они не освещают чужую позицию, - неправильно. Но другое дело - власти должны разрешать и создавать такие условия, чтобы, помимо одного канала, дать возможность частному лицу создать свое СМИ: радио, ТВ или газеты», - отметил Ассеев.

По его словам, сегодня в Южной Осетии выходит только одна независимая газета - «21-й век», которая свободно распространяется путем продажи в розницу. По его мнению, эту газету нельзя назвать оппозиционной только потому, что позиция газеты часто не совпадает с позицией власти. «Журналистам этой газеты затруднена возможность получения информации. И все это связано с тем, что власть считает газету оппозиционной. Если выразить сегодня в цвете сознание людей, то оно - черно-белое. Существуют только две позиции: за и против. Поэтому журналисты газеты «21-й век» не могут получить от органов власти какую-то информацию: и народ, и чиновники боятся засветиться в такой газете. Это не касается всех людей или всех чиновников, но в целом это так», - подчеркнул политолог.

Он рассказал также о другой газете, которая является оппозиционной, и которую можно назвать «подпольной». Это газета «Позиция», ее редактор - Фатима Маргиева, преподаватель Университета. По словам Виссариона Ассеева, данная газета сама себя «называет» оппозиционной. Подпольной он назвал газету потому, что ее можно получить только подпольно, - в продаже этой газеты нет.

«Я на сегодняшний день не наблюдаю попыток прихода независимых информационных ресурсов. То есть, мне неизвестны факты, чтобы были какие-то судебные процессы тех СМИ, которым не разрешили регистрироваться. Обвинять действующий режим в том, что он не дает возможности регистрироваться независимым средствам массовой информации, - неправильно. Поэтому невозможно ответить на вопрос: есть или нет условий для развития независимых СМИ в Южной Осетии? На этой площадке сегодня нет попыток создать что-то новое, и от этого страдает все государство в целом. Оно не может нормально развиваться в таких условиях. И если взять тему отношений с грузинским обществом, то она снята, и то, что мы до сих пор находимся с Грузией в состоянии войны, не обсуждается. К сожалению, вопросы внешней политики Южная Осетия отдала на откуп России. По официальным СМИ, грузинские силовики проникают на нашу территорию и похищают наших граждан. Мы сами виноваты в том, что не контролируем процесс охраны границы, процессы демаркации и делимитации границы и не заставляем Россию выполнять взятые на себя обязательства», - сказал Виссарион Ассеев.

О том, как в Южной Осетии появилось первое телевидение, - в условиях военной разрухи, голода, холода и отсутствия средств для этого, рассказал его основатель Тимур Цхурбати:

- Как-то, в начале осени 1992 года, в эфире 7-го канала появилась Донара Кумаритова - диктор местного радио. Это был новостной блок Комитета информации и печати, возглавляемого Станиславом Кочиевым (ныне - спикер парламента Южной Осетии). Они вышли в эфир один или два раза, с помощью передатчика и своего видеомагнитофона. Потом это заглохло. Событие прошло почти незамеченным. Через месяц в Цхинвал приехал мой однокашник Сармат Хугаев, московский предприниматель, и мы с ним гуляли по городу. Он все вокруг подвергал резкой критике. Мне это не понравилось, и я возражал ему, ссылаясь на войну. Он сказал, что у нас нет даже своего телевидения, - я возразил и сказал, что телевидение будет. «Кто его сделает?», - скептически заметил Сармат.

У меня к тому времени был опыт создания боевого отряда, что было довольно сложно сделать. Однако отряд мне удалось сформировать и вооружить его автоматическим оружием. Опыт организации был бесценный. Потому я беззаботно ответил: «Были бы деньги, я бы сделал». Сармат сказал, что «за деньгами проблемы не будет», и мы фактически поспорили, - получится или нет. После этого я стал интересоваться, кто же провел ту передачу, и вскоре выяснил, что телепередатчик в городе есть, и он находится на балансе связистов в ведомстве Валеры Кочиева. А единственная видеокамера и видеомагнитофон были в ведомстве Станислава Кочиева. Один из работников почты мне все это рассказал, но до сих пор не желает огласки своего имени. В его дежурство, ночью, я принес на почту видеомагнитофон и лично убедился, что изображение воспроизводится на седьмом канале. Утром я пришел: к Валере Хубулову (тогдашний министр обороны Южной Осетии) и его сподвижникам, Ацамазу Кабисову и Алану Джиоеву (Парпат), и сказал им: «Нам нужно телевидение». Они не поверили свои ушам и сказали: «Конечно нужно. Но кто сделает?». «Я сделаю!» - самоуверенно заявил я. Они спросили, что для этого нужно, я ответил, что ничего, только чтоб мне никто не мешал. Потом были технические моменты. Нужно было забрать в Комитете информации видеокамеру, телевизор и видеомагнитофон, и я это сделал. Аргументы я не воспринимал, и, когда один из работников Комитета причитал, что это числиться на нем, то я предложил ему переписать оборудование на меня и на этом покончить.

Затем мы взяли антенну на почте. Потом приступили к привлечению журналистов и набрали таких, как Петр Хозиев, Владимир Алборов, Василий Гаглоев; молодых девушек - Мзию (фамилию уже не помню), Аллу Пухаеву и Иру Габараеву, которые стали дикторами и журналистами. Телевидение стартовало в ноябре 1992 года. Мы сделали две обязательные передачи - новостной блок и «Спокойной ночи» - «Алолай», и все это на осетинском языке. Все наши телезрители с энтузиазмом отнеслись и стали проситься на ТВ с предложениями и идеями. Я дал им карт-бланш. Петр Хозиев, например, сделал аналитический выпуск новостей на осетинском языке, Вячеслав Гобозов - аналитическую передачу на русском языке. Гобозов был единственным, кому разрешалось на русском языке вещать. Мы выходили в эфир каждый вечер. Роберт Кулумбегов (ныне действующий директор государственного ТВ в Южной Осетии) сделал юмористическую передачу «Диссаегтае аемае мбисаендтае». К сожаленью, он не вырос в гражданина, стал неплохим чиновником, умеющим подстроиться под власть, и рупором власти, а не народа.

После этого я съездил в Москву, и там мне с оборудованием помогли предприниматели Сармат Хугаев и Амиран Гассеев. Наше телевидение было очень демократичным. Коллективу позволялось все. Единственным условием было вещание на осетинском языке, и коллектив справлялся. Телевидение никогда не было моей мечтой или любимой работой, - это был один из кирпичиков построения свободной республики. Мы правдивой информацией боролись с нарождающейся бюрократией. Наше появление стимулировало появление государственного ТВ в 1994 году. Мне неоднократно предлагали возглавить его, но я все время отказывался.

Однако вскоре наши критические передачи стали мозолить глаза власти. Пользуясь случаем недовольства молодых ребят и угрозой военного мятежа, осенью 1994 года режим Чибирова меня арестовал и организовал разграбление нашего телевидения. Об этом мне рассказали ОМОНовцы. Естественно, я даже сегодня не могу назвать их имена. Однако упомяну тогдашнего премьера Байя Габараева, приложившему к этому руку. 40 дней я просидел в кутузке и по выходу у меня не было ни желания, ни финансовой возможности возрождать независимое ТВ. Надо сказать, это была большая ошибка с моей стороны. Будь я немного упорней, телевидение удалось бы возродить.

А газета «21 Seculare» («21-й век») рождалась по очень похожему сценарию. Она спонсировалась всего полгода. Потом спонсорство прекратилось. Однако газете умирать не давали мои друзья и я сам. Иногда несколько номеров спонсировали международные организации. А последний год (2009-й) она держалась на энтузиазме моей корреспондентки Марии Плиевой и меня. Думаю, газета не умрет, ибо появляются люди, понимающие ценность независимой прессы.